В 1847 году на Кавказе побывал великий русский хирург Николай Иванович Пирогов. В своем знаменитом «Отчете о путешествии по Кавказу» он отмечал, что местные жители встречали его крайне гостеприимно. На ночлегах в саклях Пирогова поразило устройство и украшение комнат: «Сакля складывается из камней с плоскою крышей, и когда аул, как это встречается нередко, расположен на горе террасами, то жители его при въезде путешественников (сопровождаемых обыкновенно конвоем) из любопытства располагаются на этих крышах: въезжая в аул, входя в саклю или выходя из нее, вы видите везде над вашей головою любопытствующую… публику… от стариков до ребят, стоящих в папахах и наблюдающих за каждым нашим движением. В саклях нет оконных рам со стеклами (окна составляют просто небольшие четырехугольные отверстия), и потому в них обыкновенно темно…». «Небольшой камин и несколько длинных полок, по стенам, составляют необходимую принадлежность каждой сакли. Входя в нее, вас поражают особливо симметрия, с которою размещена и расставлена различная посуда по стенам и по полкам. Самое лучшее украшение сакли составляют медные подносы различной величины, – некоторые из них огромнейшего размера, – матрацы и одеяла, сложенные вдоль стен (обыкновенно за занавескою).
Когда хозяин хочет угостить своего гостя, приехавшего к нему на ночлег, почетным образом, то, во-первых, эти матрацы расстилаются вдоль стены, потом комната освещается мангалом (род ночника, в котором вместо масла горит нефть), а на ужин зарезывается баран и затем следует угощение неизбежным шашлыком (баранье мясо, изрезанное на небольшие куски, натыкается на железный прут и так поджаривается) и пловом (рис с бараньим жиром); хозяин и гости, по восточному обычаю, садятся, поджав ноги, на разостланном на полу ковре» (1).Народная молва из поколения в поколение передает такую деталь: Пирогов был поражен, что чеченцы едят много мяса за один присест. Поначалу он считал, что килограмма два-три мяса в день – это чуть ли не норма для чеченца. Естественно, что врач Пирогов не мог ни задуматься, почему же никто не жалуется на боли в желудке. Но, увидев, что гостям всегда подают чаши с бульоном, успокоился: «Ну, раз запивают бульоном, могут есть мяса сколько хотят».
«Гостеприимство считается одною из главнейших добродетелей и исполняется в строгости всеми, если не от души, то, по крайней мере, наружно, – писал в 50-х годах прошлого века царский офицер, прослуживший в Чечне почти четыре года. – Гостя, кто бы он ни был, хозяин встречает на дворе, рассыпается перед ним в самых отборных, витиеватых выражениях, помогает ему слезть с лошади; передав лошадь жене, вводит гостя в саклю и сажает на подушки; тут еще раз повторяются разные восторженные приветствия с обеих сторон. Затем следует угощение, которое бывает более или менее пышным, смотря по важности посетителя. Наевшись, гость, для изъявления полного своего удовольствия, рыгает, обращаясь к хозяину, показывает как бы тем, что он сыт донельзя (2). Если приезжий кунак (друг, за которого, в случае нужды, должно жертвовать даже жизнью – почти то же, что наш крестовый брат), то на прощание хозяин дает ему разные подарки; при этом берется в соображение, что со своей стороны гость будет в состоянии подарить хозяину, когда он заплатит визит. Хозяин, кроме того, обязан подарить гостю каждую вещь, понравившуюся ему; и в этом случае уже не разбирается важность лица. Есть между чеченцами такие рыцари гостеприимства, которые всю жизнь проводят в разъездах по гостям и в принимании их у себя. Такое полезное времяпрепровождение времени нередко доводит до совершенной нищеты под старость. Эти по большей части люди отчаянные и страстные, охотники покутить, и которые потому рады всякому случаю, доставляющему им как бы законное право кутить» (3) .
(1) Пирогов Н. И. Отчет о путешествии по Кавказу. М., 1852
(2) Знакомым с Кавказом только по одним романам, может показаться неправдоподобным подобная неделикатность в людях, которых они привыкли считать какими-то рыцарями. Но это действительно так: при мне известный Наиб Хаджи-Мурат точно таким же образом изъявлял свое удовольствие после обеда у одного из наших начальников, а такому человеку, как Хаджи-Мурат, не могли быть неизвестны все тонкости горской галантерейности.
(3) Самойлов К. Заметки о Чечне. // Журн. «Пантеон», т. 23. СПб., 1855.