Через некоторое время, решив, что незнакомец уснул, юноша осторожно подкрался и украл у него один ботинок (не1армача), сделанный из бычьей шкуры, и начал его печь на костерке, тлеющем в середине барака. Незнакомец все это видел, но не вмешивался, понимая, насколько голоден этот юнец, хотя не представлял себе, как завтра выйдет отсюда без обуви и отправится продолжать поиски. Он ведь видел и крайнюю степень голода того юноши. Такое поведение чеченца, наверное, ближе к понятию доьналла – мужество.
Еще через некоторое время юноша лихорадочно съел этот ботинок и лег спать.
Оставшись без обуви, незнакомец вынужден был задержаться и узнал, кто и чей этот юноша. Но ничего ему не сказал. Не сказал ни тогда, ни позже, спустя почти сорок лет, когда тот юноша был уже солидным человеком, стал большим начальником.
Мне эту историю старик рассказал, не выдавая имени начальника. Это уже, думается, в духе Нохчалла!
С-Х. Нунуев
