Грозный, декабрь 94-го. Война только началась, а город уже прилежно бомбят, со всеми трагическими последствиями. Лица горожан хмуры и озабочены. На грязных машинах выведено: лермонтовское «Прощай, немытая Россия!» и горбачевское «Борис, ты неправ!». Работают только базары, стихийные и традиционные. Продают–покупают остатки продуктов и предметов первой, в таких условиях, необходимости. При виде штурмовиков, люди разбегаются, кто куда, чтобы, переждав налёт, вновь вернуться к прилавкам. Вот и я, попав под очередную бомбёжку, перебежками крадусь к центральному рынку.
Пока я добирался, самолеты улетели. Позже узнаю, где и как они «наследили». Может, моей пустой, холодной квартиры уже нет. А кому-то, наверняка, еще хуже. Добравшись, почти сразу услышал многоголосый женский скандал и мужской смех. Только что смерть промахнулась, а им уже весело! Приблизившись, разобрался: впечатлённые отгремевшим налётом, женщины-чеченки набросились на русскую, такую же торговку, с гневными обвинениями (вы такие-сякие!) и предложениями убираться прочь. Боязно было славянке, обидно и неловко. Стояла, опустив голову, но вещи собирать не спешила. Думаю, что знала, с кем имеет дело. А мужчины-чеченцы смеялись оттого, что для вайнахов даже малейший женский конфликт – всегда повод для веселья и подбадривающих шуток. При этом неважно, кто с кем, и по какому поводу. Главное – чтобы шоу продолжалось.
Но в этот раз, мужчины смеялись недолго. Вскоре послышались голоса: «Так, бабы, стоп! Покуражились и хватит!» – «Что хватит? А им не хватит нас сутками бомбить?!» – «Разве вы не заметили, что это не она бомбит?» – «Да какая разница?! Все они одинаковы!» – «Есть разница! Она, как и вы, рискует жизнью, чтобы детей прокормить. Как вам не стыдно?! …» Короче, заткнули разъярённых базарных торговок! Нешуточное достижение. При том, что пререкания с чужими (неблизкими) женщинами, у нас считаются слабостью и плохим тоном.
Что-то мне подсказывает: случись подобная ситуация в любом другом месте, никто бы и словечка не замолвил в защиту. А у нас, когда «обвинителей», по большому счёту, можно было и понять, когда «обвиняемой» грозил, в худшем случае, только срыв торгового дня, сработало вайнахское сердце – самое великодушное в мире! Может и есть не менее великодушные сердца, но более – точно нет.
Кто-то скажет: «Видал я и других вайнахов … ». Но, это уже и тема другая.
(с) Нохчалла, прислано нашим постоянным посетителем сайта.
