Выступали абреки и народными мстителями. Так, 10 октября 1905 года властями был устроен чеченский погром, в котором войска расстреляли 17 горцев и разграбили лавки и магазины купцов из числа туземного населения. В ответ на это 17 октября абреки под предводительством Зелимхана, остановили пассажирский состав у станции Кади-Юрт, ограбили богатых пассажиров и расстреляли 17 русских офицеров. «Передайте полковнику Попову, – сказал Зелимхан свидетелям, – что чеченские жизни, взятые в Грозном, отомщены!»
Вообще, в крае межнациональная обстановка была довольно сильно накалена, и к ее урегулированию местное население старалось привлечь все слои общества, вплоть до своих думских депутатов. Когда в декабре 1905 года черносотенцы готовили новый погром, горцы 1-го и 2-го участков Грозненского округа обратились за помощью к депутатам Государственной Думы Т. Эльдарханову и М. Керимову. На многолюдном собрании чеченцев в Грозном Эльдарханов огласил приготовленный текст телеграммы на имя наместника. Текст послания был одобрен народом и отправлен.
Не дожидаясь ответа, Эльдарханов и Керимов, по поручению грозненских чеченцев, отправились во Владикавказ на встречу с городской интеллигенцией обсудить меры, способные предотвратить возможное межнациональное столкновение. Вскоре туда же приехали представители селений Большой и Малой Чечни и делегаты от казачьих станиц. На совещании горцев и казаков была определена общая линия поведения на местах. «Мы видели, – писал Эльдарханов временному генерал-губернатору Терской области, – что в тяжелый момент разыгрались народные страсти, когда готова была вспыхнуть вражда двух племен, когда обострились сильно взаимные отношения, на нас возлагается ответственная задача, которую мы обязаны выполнить. Депутаты разъехались по домам, в свою очередь, призвали население к миру и спокойствию. Общая работа не прошла даром, между казаками, горожанами и чеченцами установились добрососедские отношения».
Мирным человеком считался абрек Зелимхан Хорочо. Его отец, Гушмазуко Бехоев в 1886 году «на 7 человек своей семьи имел один дом, двух волов, 5 коров, 28 баранов и земли на 3,5 дня пахоты». Исключительно своим трудолюбием его семья к началу XX века достигла определенного достатка.
О себе и о своей семье Зелимхан сообщает в известном письме, посланном 15 января 1909 года на имя председателя Госдумы Хомякова. Он сообщает, что семья его отца состояла из трех сыновей – Хасана, Зелимхана, Солтамурада – и столетнего деда по имени Бехо. Жили они в Хорочое зажиточно. «Все, что бывает у зажиточного горца, мы имели: крупный и мелкий рогатый скот, несколько лошадей, мельницу, правда татарскую, но все же она нам давала приличный доход, и имели мы богатейшую пасеку, в которой насчитывалось несколько сот ульев». «Добра своего достаточно, чужого мы не искали».
В 1901 году мирная жизнь семьи Зелимхана была нарушена. Все началось с того, что младший брат Солтамурад решил жениться. Он нашел невесту и по предварительному сговору сней, Солтамурад «похитил» ее. Начались переговоры о примирении сторон, но в дело вмешался хорочоевский старшина и заставил Гушмазуко и его сыновей вернуть девушку. А вскоре, при содействии того же старшины, Зезаг выдали за Шугаипа Элсанова, сына старшины аула Махкеты.
Оскорбленные Гушмазукаевы решаются отбить девушку. Гушмазуко и его сыновья – Зелимхан, Солтамурад, племянники – Алимхан, Ушурма и друг Солтамурада – Исраил направились к Элсановым, просить вернуть Зезаг. На этой почве произошла драка, в которой Шугаип Элсанов убил кинжалом Ушурму.
Гушмазукаевы решили отомстить, и убили главу семейства кровников – Элсана. По обычаю, на этом кровная вражда должна была прекратиться, но местная администрация решила дать делу ход, и началось следствие. Начальник участка, куда входило селение Хорочой, капитан Ханжалов, изобразил Зелимхана, его отца и двух двоюродных братьев закоренелыми убийцами. Всех отправили в тюрьму. Один из братьев Зелимхана умер в грозненской тюрьме, другой – в ссылке. Умер в это время и столетний Бехо.
Сам Ханжалов был глубоко ненавистен народу. В феврале и марте 1906 года три тысячи чеченских крестьян Веденского округа, собравшись в селении Устаргардой, обратились к генерал-губернатору с требованием убрать ненавистного начальника округа, грозя, в противном случае, восстанием. В анонимном письме на Ханжалова говорилось, что он «спокойно творит беззакония и, придерживаясь своему сребролюбию, берет себе солидные взятки по несколько сот рублей в каждый раз и для этой корыстной цели властью своей уничтожает безжалостно все, что на пути встречается препятствием».
На момент ареста Зелимхану было 28 лет. Сильный и волевой, он, совершив подкоп, сумел бежать. «Я, – писал он, – бежал из грозненской тюрьмы с единственной целью – отомстить виновнику всех несчастий нашей семьи, капитану Х., но он нашелся. Узнав о том, что я бежал, он прислал ко мне человека, который сказал, что капитан Х., сознает свою ошибку, очень раскаивается и просит у меня прощения и, кроме того, обещает меня не преследовать никогда. Я поверил его раскаянию и простил ему». Но вскоре Зелимхан понял, что начальник участка его обманул, хотя и уехал служить в другой участок. «Таким образом, – писал Зелимхан, – из мирного жителя селения Хорочой я превратился в абрека Зелимхана из Хорочоя, но не такого знаменитого, как сейчас».
Сам Зелимхан был человеком необразованным, и письма его, составленные на арабском языке, ему писали другие люди. Есть предположение, что это письмо в Госдуму писал сын генерала Курумова, Муса Курумов, бывший большим другом абрека.
Вместе с Зелимханом бежали его первые сподвижники – Муса Саратиев, Бейсултан Шаамиюртовский и Дики Шалинский. Вскоре последний из них был пойман в своем родном селении и выслан в Сибирь на 20-летнюю каторгу. Муса и Бейсултан были убиты кровниками.
Зелимхан никогда не трогал простых людей и даже русских офицеров, с которыми случайно встречался. Один офицер, охотившийся в окрестностях Мержоя, решил отдохнуть на хуторе, расположенном здесь же. Вскоре сюда приехало несколько всадников во главе с Зелимханом. Они вошли в дом, где находился офицер. После некоторого замешательства, один из абреков обратился к русскому офицеру: «Зелимхан говорит: как ты такой человек и ходишь один в горах, не боишься его», то есть Зелимхана. Затем добавил: «Ничего, пусть ходит, в горах тебя не тронет никто». Когда ближе познакомились, то, по словам офицера, «за стаканом чаю много говорили мы с ним, и признаться, он, простой чеченец, абрек, подчас задавал мне такие вопросы и такие темы затрагивал, что невольно ставил меня в тупик. Беседа шла касаясь многих вещей и лиц, но, к сожалению, по причинам, от меня не зависящим, не может быть опубликована… Расстались мы друзьями».
В 1906 году за поимку или убийство Зелимхана царские власти обещали награду в 3000 руб., а за его отца и брата – по 500. Об этом знали и чеченцы и казаки, но абреки свободно проезжали через военные посты и появлялись в селениях и на базарах. Казачьи пикеты часто встречались с абреками в горах, на дорогах, но с молчаливого согласия не трогали друг друга. Более того, с 1906 по 1908 годы ни один начальник поста, ни один рядовой казак не донес на Зелимхана высшим инстанциям.
Были сделаны попытки использовать для поимки Зелимхана шейхов и мюридов. В 1906–1908 годах эта привилегия была дана мюридам Али Митаева. Но эта затея ни к чему не привела – Зелимхан был желанным гостем и у мюридов Митаева и у мюридов Кунта Кишиева.
Дурной славой в народе пользовался помощник начальника Грозненского округа подполковник Добровольский, который буквально издевался над населением. Во многих селениях Чечни он держал за счет крестьян воинские отряды, арестовывал непокорных, преследовал родственников абреков. Зелимхан в своем письме в Госдуму писал: «Мой старый отец, уже вернувшийся домой, отбыл свой срок наказания и в особенности брат – самый тихий и добродушный из хорочоевцев – подверглись со стороны Добровольского всевозможным гонениям, аресту на продолжительное время, под тем или иным предлогом и прочим мелочам, пересказывать которые я вам сейчас не сумею, но которые, тем не менее, жизнь делают тягостною, а иногда невыносимою».
Далее Зелимхан повествует о том, как Добровольский встретил на дороге в Ведено его брата и приказал отобрать у него оружие. Солтамурад сказал, «что оружие его азиатского образца и выдать он его не может, так как повсюду его преследуют кровники. Добровольский привстал на тройке с винтовкой в руке. Солтамурад ударил по лошади и ускакал, начальник пустил ему вдогонку несколько пуль… Приехав в Грозный, Добровольский пожаловался начальнику округа, что брат Зелимхана оказал ему вооруженное сопротивление».
Солтамурад по совету Зелимхана покинул дом и ушел за пределы Чечни. Но его выследили, поймали в Дагестане и посадили в Петровскую тюрьму, где он пробыв около года, бежал к брату. К этому времени из тюрьмы вернулся Гушмазуко, взяв действия абреческого отряда в свои руки.
4 апреля 1906 года на Веденской дороге Зелимхан подкараулил Добровольского и убил его. В письме в Думу абрек писал: «За то, что он заставил сделаться абреком моего отца и брата, обругал меня скверными словами Добровольский поплатился жизнью».
Убийства чиновника такого ранга в Чечне еще не случалось. В бессильной злобе начальство арестовало жену Зелимхана и его брата Хасана, мирного и кроткого человека.
(с) Нохчалла, Индарби БЫЗОВ
