Вот недавно я узнал,
Что кузен приедет скоро.
Десять лет его я ждал
После давней нашей ссоры.
Но всерьез не принимайте
Детские обиды другов,
Слова его воспринимайте,
Как слова чистейших духом.
Вот выросли совсем уж оба,
Ему недавно так за двадцать.
Он старше на четыре года,
Тогда мне было лишь семнадцать.
Но как же быть, я стар душою
И внешностью не уступал ему.
Я был ведом тоской большою
С огромной злобой ко всему.
Я был уверен, я страдалец!
Я мученик безликой боли!
Я любовных волн скиталец!
Я узник Купидона воли!
И, будучи моим родным,
Мои брат заметил мрачность речи.
Он был встревожен взглядом злым.
Казалось, он не рад был встрече…
Мы заобщались как-то вдруг,
Он речи вел одни и те же.
Наш разговор летел как круг.
Я понял замысел бесстыжий…
Не разузнав причины скуки,
Но зная пустоту потерь,
Он взял инициативу в руки:
«Напрасно ты грустишь…поверь!
Ты помнишь, десять лет назад
Не знали мы таких невзгод.
Тогда ты их не знал, мой брат,
А я скрывал из года в год…
Моя семья: сестра и мать.
Покинул нас родной отец,
К другой ушел он доживать,
А нас забыл совсем…подлец!
Но беднота нас не щадила,
А матушка совсем страдала.
На рынок по утрам ходила,
В обед под солнцем обгорала.
И голод навестил нас вскоре,
Четыре дня мы с чаем, с хлебом
Пройти пытались через горе,
Живя надеждой, данной небом…
Вот ты сидишь такой печальный
И думаешь, что бедный ты.
Но ты на стадии начальной,
Всего лишь пленник красоты!
Ты жил беспечно до сих пор,
Ты был ребенком золотым.
Ты гордый сын кавказских гор,
Ты должен быть непобедим!
Как видишь, я не беден больше,
И сам могу другим сказать,
Чем больше терпишь ты и дольше,
Тем хуже будет, верь мне брат!
Не будь бы радостного детства,
Ты не узнал бы сладость счастья.
Искал б от отношений бегство,
Как я, ты б ждал одни ненастья.
Но ты иной, и горд будь этим,
Что будешь дальше славным малым«-
Я был сражен советом редким,
Я был пронзен ответом данным…
Мансур Дагаев
